Экспериментировать над собой было боязно, но если за работу с памятью отвечает заклинание, то я уже провожу опыты на себе, только неосознанно. Так что лучше уж осознанно проверить и знать, что я могу сделать, а чего не могу.

Тихонько захожу в дом. Мать уже спит — я сегодня припозднился.

Сажусь на кровать, кладу подушку справа от себя и закрываю глаза.

Сейчас важно сконцентрироваться, переложить подушку по левую руку от себя и удалить воспоминание.

А как удалить?

Ну, допустим, представлю, что я аккуратно замазываю ластиком то, как я перекладываю подушку.

Настраиваюсь, чувствуя себя довольно глупо — ну не чувствую я в себе никакого навыка работы с воспоминаниями. Открываю глаза… И не вижу справа никакой подушки. Подушка лежит слева. Выходит, я уже переложил ее и вырезал воспоминание о том, как я перекладывал, и даже удалил воспоминание, как я вырезал воспоминание.

— Так… — тихо пробормотал я.

Ситуация кажется сюрреалистичной. Непросто свыкнуться с мыслью, что я действительно обладаю магией, которую семьдесят два года подряд считал выдумкой. Одно дело — сила и скорость, которую я уже видел у целителя и Барта, это проще принять. Но когда я управляю чем-то, похожим на магию, это воспринимается совершенно иначе.

Я попробовал провернуть этот трюк снова, и снова подушка переместилась. А голова слегка заболела.

Значит, вырезанная из памяти минута приведет к головной боли. Что будет, если удалить из памяти час, я никогда даже не буду пробовать.

Выходит, можно работать со своей памятью, причем без всяких заклинаний.

Буду ли я с этим экспериментировать?

Пожалуй, да. Нужно только найти способ использовать неожиданную способность с пользой для себя.

А теперь — спать.

Проснулся я первым и приготовил завтрак. Сварить крупу — дело не хитрое, но навыка готовки пока не получил. Зато мать глядела недоверчиво и с подозрением.

Сегодня посыльного от целителя не было. Позанимавшись и помедитировав, я решил, что сегодня потрачу день на сбор трав. Осталось немного подготовиться к этому.

Я зашел к травнику и попросил дать мне порошки простых сушеных растений, которые можно купить за медяшку-другую.

— Говори конкретнее, чего нужно? — нахмурился травник.

— Что-нибудь очень пахучее, терпкое. Кардамон нужен или кинза, розмарин, тимьян.

— Тимьяна и розмарина нет. Про кардамон тоже давно не слышал.

Плохо. Значит, убойную для обоняния смесь из пахучих растений не изготовлю. Нужно пробовать другой способ.

— А зачем тебе?

— Чтобы духовных животных запахом отпугивать.

Травник загоготал.

— Ну-ну! Животным будет плевать, чем ты будешь вонять, парень! Они это мелкое неудобство потерпят, поверь.

А вот я верю в обратное. На стороне травника — его мнение, на моей стороне — множество прочитанных книг и статей. Я вот знаю, что если посыпать свои следы молотым перцем, это отобьет нюх у собак. Правда, даже если бы у меня был перец, который в этом мире стоит ужасно дорого и используется лишь богачами, я бы его не сыпал на следы, а продал и купил себе нормальную повседневную одежду.

Перед уходом из лавки прочел все этикетки трав, порошков, бутыльков и прочего, что мною еще не было прочитано и заработал неожиданное, но приятное оповещение.

Травничество: +1

Отлично! Еще два балла, и будет десятка. Надеюсь, добью сегодня до десяти — люблю круглые числа. Плюс к этому, с каждым баллом ориентироваться в травах становится проще, а радиус обнаружения растений немного увеличивается.

Дальше я направился в продуктовую лавку. Меня и мать тут знали и иногда давали продукты в долг, чем я сейчас и воспользовался: взял в долг за шесть медяков закрытую пробкой маленькую баночку с потертым хреном, от которого, по воспоминаниям Китта, глаза не то, что резало — их буквально ВЫВОРАЧИВАЛО. А по моим воспоминаниям подобный хрен обычно трут в противогазе, причем под взбешённые крики соседей. Любой зверь, учуявший этот запах, побежит в любую сторону, но не к источнику.

И на всякий случай взял снаряд калибром помельче — хороший, настоявшийся, вонючий уксус. Это не самая дефицитная вещь даже в магическом средневековье: его можно произвести, если взять пиво или любую другую непастеризованную жидкость, содержащую сахар, и позволить ей ферментироваться дальше. «Уксуснокислая бактерия» колонизирует сырье и начнет пировать на алкоголе, производя уксусную кислоту: кислую, остро пахнущую жидкость, которую можно использовать как очиститель, пятновыводитель, добавлять при мариновке овощей или же — залить через дырочку в высушенную яичную скорлупу, залепить ее глиной и швырнуть в морду животному, которое попытается меня сожрать.

Может, я занимался какой-то бесполезной вещью, но даже если и так, подготовленные яйца меня немного успокаивают, подобно крестику на шее умирающего грешника. Животные ведь защищаются с помощью резких запахов, и это работает не только у скунсов, но и у тасманийских дьяволов, полосатых хорьков и даже ленивцев, которых иначе бы сожрали. Надеюсь, и у меня получится.

А еще больше надеюсь, что до схватки с духовными животными не дойдет.

Я взял дома старый мешок, единственный столовый нож и пошагал на выход из города. За воротами остановился и принялся ждать попутчиков, посматривая на природные просторы.

Рисовое поле тянулось до самого леса. Разделенная на прямоугольные зоны водная гладь, отражающая безоблачное небо. Лёгкий ветерок шевелил малюсенькие зелёные стебли, тянущиеся из воды.

В этом море мне искать нечего. Если здесь и прорастёт что-нибудь кроме самого риса, рабочие, ухаживающие за полями, заберут это. Любой лишний стебелёк или цветок сразу же исчезает в их бездонных карманах.

Настоящая цель находилась дальше. Тёмный, густой лес начинался сразу за полями.

Это место — основное для сбора трав и редких растений, но лес опасен. Особенно его глубины, где обитают твари, о которых даже говорить лишний раз не хотелось. Я знал своё место: держаться ближе к опушке и собирать обычные травы, а не духовные. Простые травы ценились меньше, но зато шансов напороться на зверя было значительно меньше. Да и с моими навыками я бы всё равно не смог правильно обработать духовные растения.

Поле травы за лесом — территория получше чащобы, но и туда я пока даже не думал соваться. Слишком далеко, слишком рискованно. Рой обмолвился, что там тоже можно найти редкие духовные травы, но чтобы добраться до них, нужно либо быть безрассудным идиотом, либо иметь ранг закалки выше пятерки. А я пока не подходил ни под одну из этих категорий. Потому решил пройтись вдоль опушки леса.

Вспомнил о том, почему простые городские пацаны не собирают травы и не получают за это медь. Я покопался в памяти Китта и легко нашел причины.

Во-первых, отсутствие знаний. Чтобы собирать травы, нужно знать, где они растут, как выглядят, и как их правильно срывать. Ошибка влияет на вырученную сумму. Но это дело наживное, травы можно узнать, как сделал я.

Во-вторых — монстры. Даже если знаешь, какую траву нужно искать, это ещё не значит, что ты сможешь её добыть и вернуться целым. За стенами города всегда были монстры, ёкаи. Они могут быть мелкими и безобидными на первый взгляд, но даже слабая тварь может легко прикончить неопытного и слабого сборщика. А уж если наткнёшься на что-то серьёзное, ничего кроме скорости тебя не спасет. На ранге закалки справиться с демонами или сильными ёкаями почти невозможно. Особенно на начальных стадиях ранга.

Наконец я дождался группу охотников, идущую от ворот к лесу и двинулся следом. И сразу, походя, они подстрелили выскочившую из оврага мелкую тварь, похожую на собачий скелет. Стрела разнесла собачий череп, и дух развеялся с утробным ревом.

Я держался достаточно близко, чтобы воспользоваться их защитой, но при этом не мешать им и не привлекать лишнего внимания. Когда увидел схватку с этим духом, чуть было не повернул обратно. Ножиком с лезвием меньше мизинца нужно минуту тыкать такую собаку, чтобы причинить хоть какой-то вред.